-Надя, скажи следователю, что я готов подписать заявление о том, чтобы Маргариту не привлекали к ответственности.
-Думаю, что Борис Борисович сам захочет с тобой поговорить.
Внизу, в холле я к своей радости, застаю только Никиту Клеверова.
читать дальше-Надюша, подмаргивает мне парень, - я выполнил все твои просьбы: привет Сонечке передал, а бумаги в твоей конторе получил без лишнего шума. Шеф сказал, что ты можешь сегодня отсюда уехать, если сама захочешь. Он почти не сомневается, что ты этого не сделаешь. Сказал, что девочка-адвокат обязательно будет проводить свое расследование.
-Его это не устраивает?
-Он понимает, что с тобой все фигуранты по делу могут быть от-кровенны, но каждый должен заниматься своим делом.
-А я ведь действительно намерена остаться в этом доме еще на некоторое время, но делиться информацией с твоим шефом я не собираюсь. Так ему и передай!
-Обиделась на Бориса Борисовича? Зря, он мужик дельный.
-Никита, причем здесь обиды? Я от него не скрыла не единого факта, который мне известен, но мои выводу и наблюдения я оставлю при себе.
-Смотри, Надя, не заиграйся – в доме есть человек, который уже один раз пошел на убийство.
-Не надо за меня волноваться, лучше скажи, где работает Дымчук?
-Он в гостиной разговаривает с Анаидой Горловой.
-Тогда я пойду в библиотеку.
Только я переступила порог комнаты, как ко мне с вопросом обращается Людмила Михайловна:
-Надя, Филипп тебя внимательно выслушал?
-Да, он решил, что Вы совершенно правы, поэтому он собирается подписать заявление о том, что между ним и Ритой произошло примирение.
Я вижу, как Марго с облегчением откинулась на спинку кресла.
-Я ни на минуту не сомневался в здравомыслии нашего Фила,
- замечает Антон Викторович. – Ты, Риточка, наверное, приложила не-мало усилий, чтобы вымолить у него прощения?
-Филипп понимает, что я не хотела причинить ему боль, - говорит девушка, - это вышло случайно.
-Естественно он тебя пожалел, потому, что Славик убит, а ты скоро станешь матерью.
-Все значительно банальней, – перебивает Горлова Сергей Маратович, - Людмила просто купила у Филиппа прощение для Риточки.
-Ты ведь рассказал ему о новом завещании, не так ли, обращается он к бывшей жене.
-Естественно, - отвечает ему Зиборова. – А почему я должна скрывать от сына то, что знают все? Тебя мои отношения с Филом не касаются. Или ты заботишься не обо мне, а о моем состоянии? Так я могу тебя успокоить: ты бы в любом случае, от меня ничего бы не получил, поэтому не надо строить из себя рыцаря- заступника.
В разговор вмешивается почти отрезвевшая Женя:
-Вот об этой вашей беседе, надо обязательно рассказать Дымчуку. Мне прямо-таки не терпится с ним поговорить.
-Господи, ну какой интерес для следствия могут иметь отношения между разведенными супругами? Ответь мне, Женя, - требует Шулепов.
-Огромный. Мне лично стало ясно, что именно у вас был мотив убить Славика. Для того чтобы обеспечить себе сытую старость, Вы должны были убить единственного наследника, а потом горячо утешать его мать. Сделали бы даме пару комплиментов – и дело в шляпе. А у вас отношения продвинулись значительно дальше комплиментов и разговоров, как выяснилось.
-Ну и что?
-А то, что Славика нет, Филипп еще маленький, а Вы единственная надежда и опора одинокой богатой женщины. Да только не тут-то было!
-А ей в логике не откажешь, - размышляет Антон Викторович.
-Хоть ты чепуху не городи! – отмахивается от него Шулепов. – Она то, ясное дело, всех по себе судит, но мы же с тобой взрослые люди и должны понимать, что никто не убивает в расчете на далекую перспективу. Я что, по-вашему, идиот? Славик убит, а что я выиграл от его смерти? Потерял сына, а Людмила меня знать не хочет.
-Ты абсолютно прав, - соглашается с ним Зиборова. Я просто мечтаю о той минуте, когда двери этого дома закроются за тобой.
-Антон, тебя следователь приглашает в гостиную, - говорит вер-нувшаяся Анаида Жоржевна. – Надеюсь, разговор с ним доставит тебе гораздо больше удовольствия, чем мне.
Женщина явно расстроена, поэтому Людмила Михайловна, до-ждавшись ухода Горлова, спрашивает:
-Ида, что интересовало Дымчука?
-Морочил мне голову разной ерундой! Спрашивал, кто придумал играть в фанты.
-А я этого совершенно не помню, - задумывается Людмила Михайловна.
-Я ему сказала то же самое, а он мне говорит «Не надо скрывать от следствия факты». А я действительно не могу вспомнить, кто придумал прятать, эти чертовы яблоки, может, я сама это предложила. Потом интересовался, как здесь оказался Сергей, знала ли я об оружии, хранящемся в доме. Задавал вопросы о делах в агентстве, но главное он хотел знать, кто такая Юша.
-А кто это Юша! – удивляется Шулепов.
-Вот, теперь этому расскажи, - взрывается Горлова. - Да не знаю я, кто это.
-Слушай, Анаида, перестань психовать! – просит Людмила Михайловна. - Я тоже не понимаю, о ком идет речь.
-Я устала от разговоров, - Горлова наливает себе кофе и садится в кресло. – Пусть вам Надя все объяснит.
Теперь взгляды Шулепова, Жени и Людмилы Михайловны устремлены на меня.
-При осмотре кабинета эксперт приподняла голову Славы, а на столе лежала записка, которую он похоже только что написал. Чернила были настолько свежие, что их немного размыла кровь, - начинаю рассказывать я, но тут же замолкаю, потому, что вижу, как страшно побледнела Зиборова.
-Людмила Михайловна, простите меня. Я не подумала о том, как Вам тяжело вспоминать эту картину, - шепчу я, проклиная себя в душе за излишние подробности.
-Со мной все будет хорошо, Надя. Пожалуйста, продолжай – я хочу знать, что было в этой записке. Сейчас я приму лекарство, и буду готова выслушать все до конца.
-Женя, - просит она девушку, - будь любезна, попроси Веню при-нести мне лекарство, он знает, где, что найти.
Женечка срывается с места и вскоре возвращается вместе с Вениамином, который несет на подносе воду и флакон с таблетками.
Людмила Михайловна благодарит их взглядом. Проглотив лекарство, она некоторое время сидит неподвижно. Вероятно, ей становится лучше, потому что она открывает глаза и глубоко вздыхает:
-Напугала я Вас? Уж простите меня – больное сердце, ничего не поделаешь. Но я слушаю тебя, Надюша.
-Короче говоря, эта записка была адресована кому-то по имени Юша. Славик назначал в кабинете Юше любовное свидание, если я правильно прочла текст.
-Правильно, правильно, - подтверждает Анаида. – Я тоже успела прочитать эту писульку.
-Судя по имени и по кольцу, которое лежало на столе, он ждал даму, - уверенно говорит Сергей Маратович.
-Разумеется, Юша это не мужчина, Надя забыла сказать, что в записке речь шла о сексе, - добавляет Горлова. – Кажется, там было написано « Я тебя хочу». Точнее сказать не могу, потому что видела записку буквально один миг.
-Я вообще не заметила ее, - сожалеет Людмила Михайловна. Надя, а ты не вспомнишь текст поточнее?
-Нет, я не смогу воспроизвести его слово в слово, но смысл такой, как сказала Анаида. Только я не уверена, что Славик ждал кого-то в кабинете, в тот момент, когда его убили. Ведь он же не успел передать записку адресату.
-Все равно надо выяснить, кто эта Юша, - предлагает Женя.
-Я же говорю, что следователь уже этим занимается, - объясняет ей Анаида. - Только толку мало. Славик мог назвать так, кого угодно.
-Только не меня, - горько вздыхает, молчавшая до этого Рита. Зачем назначать жене свидание в кабинете? Да, интересно для кого он приготовил кольцо? А кроме этого все знают, что меня муж называл или Марго или Гоша. Ты меня, прости, Надя, но все указывает на то, что Славик тебя хотел видеть. Ведь «Юша» - это сокращение от твоего имени.
-Я сначала тоже так подумала, - говорит Анаида. – Но потом мне пришло в голову, что это может быть и Женя. Славик мог назвать ее Женюшей, да и фамилия у нее Плющеева. Буква «Ю» есть, а остальное Славик мог нафантазировать.
-Ты, конечно, поделилась этой бесценной догадкой со следовате-лем? – уточняет Женя.
-Можешь не сомневаться, - отвечает ей Анаида. - Для твоего спо-койствия могу добавить, что я сказала Борису Борисовичу о том, что эта история может не иметь прямого отношения к убийству.
-Я согласна с Анаидой, - высказываю я свое мнение, - иначе убийца забрал бы записку со стола.
-А если он просто не успел это сделать? – сомневается Шулепов.
-Но ведь у него нашлось время, чтобы разбросать по комнате
наши вещи, – возражает Анаида.
-О каких вещах идет речь? – это спрашивает Борис Борисович, который вместе с Горловым заходит в библиотеку.
Я охотно начинаю перечислять:
-О моей шариковой ручке, которая оказалась на столе в кабинете. Последний раз я ее видела, когда открывала футляр в своей комнате. Потом я принесла его вместе с ручкой сюда.
-Это было тридцать первого числа, - поясняет Рита, - мы собирали фанты для игры. Лично я принесла свой золотой браслетик, а потом брелок от него в форме звездочки, обнаружили на ковре в кабинете.
-Какую вещь принесли Вы, Людмила Михайловна? – сразу заинтересовался следователь.
-Я же Вам уже говорила, что сначала я предложила в качестве своего фанта – мобильный телефон, но потом я решила, что по нему меня может узнать каждый.
-А это лишало игру смысла?
-Да, Борис Борисович, Вы меня правильно поняли. Поэтому я и забрала телефон, а вместо него положила один из моих платочков. Остальные вы изъяли из моего шифоньера.
-Уточните, пожалуйста, когда именно Вы произвели замену?
-По-моему, я это сделала около одиннадцати часов вечера. Пони-маете, все собранные нами фанты лежали здесь, в библиотеке.
Для встречи Нового года мы сначала собрались здесь всей компанией, а потом вместе перешли в гостиную. Вот тогда я и положила платок.
-А это кто-нибудь видел?
-Я старалась это сделать незаметно для мужчин, чтобы игра не потеряла смысл. Но возможно, что кто-то из женщин уже находился в библиотеке, я точно не помню.
-Когда Вы забирали телефон, остальные, так сказать, фанты лежали на подносе?
-Несомненно. Это я хорошо помню, я даже могу сказать, что браслет Риты был абсолютно целым. Правда, я не открывала футляр и не знаю, какого цвета была помада. А как потом мой платок оказался в кабинете, я понятия не имею.
-Я отдала для игры свою помаду розового цвета, - вступает в разговор Женя. Она осталась лежать здесь вместе с другими вещами. Позже я ее видела уже в гостиной, когда мы начали играть. Анаида вытащила ее из-под салфетки в качестве первого фанта, но никто из мужчин не догадался, что она принадлежит мне. Анаида положила ее обратно на поднос, который поставила на стойку бара. Я на него потом особого внимания не обращала и не знаю, кто запачкал рубашку Славика моей помадой. В кабинете на момент осмотра ее не было. Я ума не приложу, кому понадобилось выбрасывать мою помаду в мусорное ведро.
-Да, я вижу, передача информации в этом доме поставлена на высокий уровень, - сетует Дымчук и смотрит в сторону Вени.
-Простите, - отзывается тот, но я не думал, что это секрет.
-Теперь моя очередь признаваться спрашивает Анаида. – Я готова! Для игры я принесла свою заколку для волос. Все вещи оставались лежать в библиотеке, пока мы не решили начать игру. Точного времени я не скажу, но было уже больше часа ночи. Я отправилась из гостиной сюда и взяла поднос с вещами. Они все были в целости и сохранности. Конечно, я не открывала футляр и не рассматривала тюбик с помадой. Я обратила внимание, что нет мобильного телефона, но появился платочек, поэтому я догадалась, что Людмила поменяла свой фант. Я накрыла поднос с салфеткой и вернулась в гостиную. Перед началом, Люда сказала, что заменила свою вещь, но конкретно ее естественно не назвала. Мы начали играть – я выступала в роли массовика-затейника. Первой из-под салфетки я вытащила тюбик с помадой, принадлежащий Жене. Действительно никто из наших кавалеров не определил его хозяйку. Следующим фантом был браслет, но эффект получился обратным - почти все догадались, что он принадлежит Марго. Победителя выявить не удалось, поэтому мы прекратили игру. Поднос я поставила на стойку бара и больше я не обращала на него внимания. Мы пили шампанское, танцевали – было не до этого.
Моя заколка так и осталась лежать на подносе, а в кабинете моих вещей не было, кроме бисера, но он мог оторваться от моего платья в любой момент и в любом месте. Я уже говорила Вам, что проходила через кабинет, когда шла с веранды в свою комнату за теплой накидкой. Но возможно, что бисер кто-то специально принес в кабинет.
-Просто замечательно! – восхищается Борис Борисович, - о бисере они тоже знают. Кто же из вас такой зоркий, что рассмотрел его за дверью в кабинете при производстве осмотра, если вы все оставались в коридоре? Или кто-то знал, что бисер находится именно там?
-Все значительно проще, хоть мне и жаль Вас разочаровывать, - откликается Зиборова. – О бисере мне рассказал сосед, который был понятым. Ему было хорошо видно, что эксперт положила в пакетик.
-Ну, тогда я отвечу откровенностью на откровенность, - Дымчук смотрит на хозяйку дома. – Мне совершенно понятно, уважаемая Люд-мила Михайловна, что Ваш платок в кабинет принес убийца. Он использовал его в качестве прокладки. Другими словами, чтобы не оставлять следов пальцев на оружии. На платочке есть следы пороховой гари, а на рукоятке браунинга пальчики только вашего покойного сына.
-Разве такое может быть? – удивляется Рита, - ведь Женя тоже стреляла по птицам вместе с моим мужем.
-Так он же не дал мне в руки оружие, - говорит Женя. – Славик сам держал пистолет, а я только стояла рядом.
-Вывод экспертизы подтверждает слова гражданки Плющеевой, - продолжает Дымчук, - но зато, вы отыгрались в другом месте - на рукоятке клинка. Там полный набор отпечатков пальцев, вы, что его из руки в руки передавали, как переходящий кубок?
-На нем и должны были остаться отпечатки моих пальцев, - отзывается Рита. – Я же не отрицаю, что бросила им в сторону Фила.
-Бросила в сторону, а попала в ногу, - ерничает Женечка. – Мои пальцы тоже там могут быть, потому, что мы с Надей вытаскивали этот нож из ноги Филиппа.
-Да, - соглашается следователь, - следы Надежды Николаевны присутствуют, но есть еще и пальцы самого потерпевшего.
-Это легко объяснимо, - замечаю я. – Филипп сам пытался выта-щить из бедра клинок, но у него ничего не получилось.
-Мы выясним этот вопрос у самого потерпевшего, - говорит Борис Борисович. – Заодно узнаем о его самочувствии и передадим от вас привет.
-Это не вызывается необходимостью, - улыбается Людмила Ми-хайловна. – Сегодня мы забрали сына из больницы. Он у себя в комнате и вы можете с ним поговорить.
-Отлично, значит, не стоит особо беспокоиться о его здоровье. Я думаю, что Вас, Маргарита Алексеевна, это должно радовать больше всех, обращается следователь к Марго.
-Вы не ошибаетесь, хотя мы все и желаем Филу выздоровления.
-Я надеюсь, что Евгения Мироновна и Надежда Николаевна не будут возражать, если я сначала поговорю с Филиппом Зиборовым?
Это был вопрос, не требующий ответа, поэтому Веня поднимается со словами:
-Вас проводить, Борис Борисович?
-Спасибо, не стоит, я хорошо запомнил расположение комнат в доме.
После его ухода, Горлов с сомнением в голосе, спрашивает:
-Как вы думаете, этот человек в состоянии раскрыть убийство?
-Ты, конечно, в это не веришь? – почти утвердительно говорит Анаида.
-Нет, не верю. Мне кажется, что он подозревает всех нас, вместе взятых.
-Не вижу в этом ничего удивительного, - высказывает свое мнение Женечка.
-Увидишь! – обещает Антон Викторович. – Когда он не сможет найти убийцу, а потом нас всех обвинят в сговоре и пособничестве. Знаешь, этот невеселый анекдот? « Одна голова хорошо, а две лучше – подумал палач после трудового дня».
-Антон Викторович, не надо нагнетать обстановку, - прошу я Горлова, - никто никому не предъявит обвинение без доказательств и улик.
-Хотелось бы в это верить, но мне кажется, что Дымчук задает мне вопросы, которые никак не могут вести к раскрытию преступления.
-Так может показаться на первый взгляд, а на самом деле он устраивает тебе хитроумные ловушки, предупреждает его Сергей Маратович. Вот, например, у меня он интересовался, какие были отношения между Славиком и Филиппом. А откуда же я могу это знать, если я приехал в страну несколько жней назад? Это только цветочки, а ягодки впереди. Сейчас следователь допрашивает нас по одному, а потом начнет проводить очные ставки, чтобы выяснить, кто из нас недостаточно правдив.
-Ты не ври – и бояться будет нечего, - советует ему Зиборова. - Я считаю, что после того, как Борис Борисович побеседует с каждым из нас, ты перестанешь злоупотреблять моим гостеприимством.
-И не подумаю! – упрямо мотает головой Шулепов. – Я не хочу, чтобы в мое отсутствие вы свалили на меня ответственность за убийство.
-Тогда и я лучше останусь, - заявляет Женя.
-Вы что же, собираетесь висеть на моей шее до бесконечности! – возмущается Людмила Михайловна.
-А я всем официально заявляю, - торжественно произносит Веня, - что если гости не собираются покидать этот дом, то мне понадобится помощь. На мне и стряпня, и уборка, а сейчас, когда появился лежачий больной – у меня забот только прибавилось. Один я не справлюсь!
-За Филиппом могла бы ухаживать я, - предлагает Рита.
-Это не доставит ему удовольствия, - улыбается Женя.
-Нет, нет. Сын – это моя забота, - говорит Людмила Михайловна. – А вот уборку по дому женщины возьмут на себя. Тебе, Веня, и Антон, и Сергей Маратович с удовольствием помогут.
-А в кабинете тоже нужно убирать? – с ужасом спрашивает Рита.
-Это надо уточнить у Дымчука, - отвечаю я. – Но в любом случае, ни тебе, ни Людмиле Михайловне это делать не придется.