Интервью с Иегудой Меши-Зехав, основателем ЗАКА.
Его имя известно и в Таиланде, и в Америке, и на Украине, и во Франции. Иегуда Меши-Зехав за свою гуманную деятельность в 2004 году вместе со своим союзом добровольных помощников был представлен на Нобелевскую премию.
Что же в нем такого особенного? Внешность поначалу может и оттолкнуть - огромный лоб, глубокие неулыбающиеся глаза, черная кипа, длинные пейсы (которые, впрочем, не раздражают, а привлекают и завораживают). Отрывистая, ясная, без эмоций, речь, в которой ни слова лишнего. Все продумано, взвешено и проверено сотнями непредсказуемых трагических ситуаций.
Этот верующий еврей организовал уникальный союз бескорыстной любви к мертвым во имя спасения еще живых - ЗАКА. Внутри Израиля он произвел духовную революцию, сломав все привычные представления о религиозных и светских евреях...
Поймать его невозможно. 24 часа через три бипера и два телефона он ловит сообщения со всего Израиля, и не только... Его знают кардиналы и члены правительств разных стран - никто не отказывает ему, потому что знают: он спасает не только мертвых, но и нас, живых, ибо учит на своем примере бескорыстной любви к человеку. О его судьбе сделаны документальные фильмы, в прессе идут бесконечные репортажи на всех мировых языках.
На русском его история - впервые.

- Я представляю одиннадцатое поколение в Иерусалиме. У меня 11 братьев и две сестры. Со стороны отца я - из России, из местечка Карлин, а мама из Литвы, из Вильно, родилась в семье учеников Виленского Гаона. Мои деды приехали сюда задолго до того, как Герцль решил, что именно здесь будет еврейская страна. Они были еще из поколения "порцей хомот" - прорвавшихся за стены Старого города и основавших первые поселения за его пределами - Емин Моше и Нахлат Шива. Наша семья - из тех, кто строил первый еврейский ишув в Палестине. Моей маме (ее зовут Сара, в девичестве Блой) всего 68 лет, и уже сорок лет она раз в неделю в больнице помогает всем, кому может. Она учила нас, что мы живем здесь не одни, что должен быть построен мир милосердия, как сказано в Торе. И насколько один из нас поможет другому, настолько у мира есть право на существование...
А мой отец Менахем - Мендл Меши-Зехав - известный писатель-историк. Его перу принадлежит около трехсот книг Более 50 лет он издает газету на идиш - "Дер идишер штрал" (Еврейский луч). В ней нет политики - это чисто познавательная газета с рассказами и толкованием Торы. Выходит до сих пор. Я рос в семье деда рава Йосефа Шейнбергера. Его дом был центром борьбы между светскими и религиозными. Я был солдатом отряда защиты еврейских ценностей.

(Иегуда не скрывает в разговоре сложностей своего прошлого, раскрывая без страха зигзаги пути, в котором просматривалось только одно - убежденная сильная личность, не предававшая ничего святого даже в своих заблуждениях и ошибках).
читать дальше
- Выходцы из России думают, что все верующие на одно лицо. Между тем, есть огромная разница. Религиозные подразделяются на две группы: политические и неполитические. "Агудат Исраэль", "Дегель ха-Тора" и ШАС сидят в правительстве. Но есть партии, которые не принимают участия в выборах, так как они против государства. Я пришел из дома "Нетурей карта". Нас всегда настраивали против страны. А слово "сионист" считалось в нашей семье ругательством. Я всегда участвовал во всех демонстрациях религиозных против светских. Я был их вождем в 60-70-80 годах. 34 раза меня арестовывали. И все в моих глазах было черно-белым до того дня в 1989 году, когда я учился в иешиве "Тельстон" и не увидел, как арабский террорист пустил под откос с обрыва автобус 405-го маршрута "Тель-Авив - Иерусалим" и 17 пассажиров сгорели заживо. Мы с друзьями бросились помогать, но только напортили. У меня не было тогда еще никакого представления, как надо это делать - особенно, как спасать раненых или опознавать погибших. В тот момент, когда вереница мертвых прошла в моей памяти еще раз, я сказал себе: Ад кан! - Хватит! Все споры со светскими сионистами хороши за чашкой чая или за холодным арбузом в послеполуденный шабат. Но когда тебе надо посмотреть в лицо членам скорбящей семьи или просто получившего страшные ранения в теракте, ты что, будешь выяснять с ними отношения?! Того, у кого болит, уже ничего не волнует, кроме собственной боли. В конце концов, обе стороны - и религиозные, и светские, и каждая по-своему - хотят видеть еврейскую страну живой и свободной. Израиль, слава Б-гу, существует, и спустя почти 60 лет пришло время жить вместе, а не только рядом. Никто не получил то, что хотел!
Вероятно, слепым нужно было получить этот удар по голове, чтобы прозреть и понять, что мы заняты глупостями - закрывать или не закрывать шоссе в шабат. Мы все - в одной кастрюле, и если пролита кровь, то по ней нас невозможно отличить друг от друга. Они (террористы-смертники) приносят вред нам всем без разбора, и нам надо жить в единстве, а не врозь. Мы - народ Израиля. В Торе написано: "Ба-Целем Элохим Нивра Адам - Из Косточки Божьей Был Создан Человек". Там не сказано, светский был создан или религиозный. Надо уважать каждого человека таким, какой он есть, каким он создан...
Так возникла идея ЗАКА. Это не только наша обычная работа - Зиуй Корбанот Асон - Опознание Жертв Трагедий. Я нашел еще одну, главную расшифровку ЗАКА - Зе Кирув Ахим - Это Сближение Братьев!
ЗАКА - это объединение всех. Когда видишь тела людей, разорванных на части, или тела самоубийц, или погибших на дорогах, то думаешь: чего стоят все наши идеологические споры в ситуации нашей реальной войны? То, что мы здесь делаем, - временно, и в любой момент с каждым может случиться всё, что угодно. И если ты не совершаешь что-то хорошее, доброе, то что после тебя останется?!
С этого началась ЗАКА. В 1989 году мы были маленькой группой. Потом началась серия террористических актов, когда мы спешили с одного ЧП на другое. Вскоре, однако, мы поняли, что любой случай неестественной смерти - наше дело. На этих принципах и был оформлен союз волонтеров ЗАКА в 1995 году.
С тех пор сотни происшествий в Израиле и в других странах стали объектом быстрого реагирования спасателей ЗАКА. Только в прошлом, 2006 году, ее добровольцы участвовали в 2126 случаях опознания погибших (тяжелые дорожные катастрофы, самоубийства, убийства, теракты, фронт Второй Ливанской войны). 16.824 человека были при этом спасены. Если в 2003 году рабочее время энтузиастов ЗАКА составило 37.483 часа, то в 2006 они действовали во имя других людей более миллиона часов.
Чем руководствуются эти люди, что движет ими, почему их поистине святая работа столь успешна, что вызывает у большинства уважение и трепет, а у некоторых - жажду присоединиться. Каков круг их ценностей, что творится у них в душе, когда они находятся в эпицентре трагедий?

- После всего, что ты видел - и цунами, и взрывы, и наводнения - что для тебя Человек?
- Человек - маленькое звено внутри всего человечества, и надо уважать его таким, каков он есть. Человек - часть общего пазеля. Если отсутствует один - вся картина испорчена. Мы все внутри одного огромного пазеля. Нельзя сказать, кто более важен , а кто нет - все частицы одной картины. И как пазель должен быть внутри рамы, так и мы должны быть вместе и помогать друг другу, иначе все рассыпется. В Торе есть намеки на это: "И Построен Будет Мир Милосердия". И еще: "Люби Ближнего Своего как Самого Себя". Всё это сказано для того, чтобы мы были вместе, а не разъединены. Авраам Авину жил за 500 лет до получения Торы. ХАЗАЛь говорит, что он воплотил своим милосердием всю Тору. Это его выражение - ДЕРЕХ ЭРЕЦ КАДМА ЛЕ ТОРА - Доброе отношение к нуждающемуся человеку, как полагается на земле, предшествовало вручению Торы. У Отца нашего, Авраама, был только открытый шатер в пустыне. Целый день он ждал, кому помочь: кому дать холодной воды, кому просто отдохнуть. Он ежедневно совершал акт доброты, творил добро. Это было его единственное отличие от других. Я убежден, что каждый, кто совершает доброе дело ( не важно, в кипе этот человек или без, в длинной юбке или в короткой, с бородой или без...), продолжает путь Авраама Авину.
Однажды мы искали вместе с кибуцниками пропавшего в пустыне. Целую неделю мы пили, спали и ели вместе. Они потеряли много денег - это было время сбора фиников. Но мы нашли убитого. С тех пор мы с ними стали друзьями, и я сказал им, что они - наследники дела Авраама. Если религиозный проверяет кошерность лулава или этрога, а потом по дороге сбивает насмерть человека, ибо спешит на праздник, - он для меня ничто, ибо нет в его действиях никакого смысла. Путь Авраама Авину - доброта, истина, бескорыстное милосердие. Это знаковые слова, основа нашего народа.
- Ахмадинежад для тебя человек?
- Нет. Я неоднократно встречал тех, кто с ним целовался. Когда Израиль хотели судить международным судом в Гааге, мы его защищали. Мы привезли туда взорванный автобус, чтобы показать, что мы - обвинители, а не обвиняемые. Нас убивают, и нас же еще обвиняют?! Рядом с нами стояли скорбящие семьи, которые говорили: "Здесь в автобусе сидел мой сын, дядя, дочь...". А с другой стороны стояли палестинцы-хамасники - и с ними эти, из "Нетурей карта". Журналист спросил меня: "Ну, что скажешь - это же твои друзья с ХАМАСом?!" А я в ответ: "Это не евреи. Если проверить по их истории, я докажу это. Ибо "еврей", который идет вместе с убийцей, несомненно - не еврей. В момент исхода из Египта среди нас было много местных - "эрев рав". Они всегда приносили нам беды. Уверен, что тот, кто навещает террористов-арабов в больницах и не хочет видеть покалеченных взрывами евреев, тот идентифицирует себя с нашими врагами, он не может быть связан с народом Израиля.
- Но они же евреи…
- Они одеваются как евреи. В США есть секта КАТ. В маленькой деревне в центре Америки тоже ходят пейсатые, в черном, по виду - ортодоксы. Но для них это просто красивая одежда! То же самое и эти - по виду они харедим, а на самом деле - изгои, которые обнимаются с убийцами. Иными словами, не евреи. Они делали все, чтобы нервировать нас. Они демонстративно поехали в Тегеран на церемонию отрицателей Катастрофы, и обнимались там с самым большим ненавистником евреев - Ахмадинежадом, который не скрывает своего намерения при первой возможности сбросить на нас атомную бомбу. Катастрофа нанесла раны всем: и религиозным, и нерелигиозным - любому, в ком была еврейская кровь - нет у нас дома, которого бы не затронула эта трагеди шести миллионов погибших. А этих выродков ненависть к сионистам просто свела с ума! Они не понимают, что их он тоже при первой же возможности уничтожит. То, что они творят, - это просто отрицание Б-га, так- как они бросают тень на всех, кто соблюдает Его заповеди. Не случайно русскоязычные евреи в большинстве своем не доверяют черным кипам...
Поэтому я решил, в отличие от других, действовать. При первой же возможности, когда я был в Польше, я встретился с тем, кто обнимался с Ахмадинежадом. Его зовут Фридман, он из Вены. Мы с друзьями сделали ему то, что полагается предателю: суд и наказание - нанесли ему весомые удары. Может, недостаточно - поляки высвободили его из наших рук и в 12 часов ночи в Шабат затолкали этого Фридмана в поезд на Вену. Эхо нашей с ним "разборки" прозвучало на весь мир, и я был доволен: мне надо было доказать, что среди нас не все религиозные - подонки, есть и другие на противоположной стороне - харедим, в которых живо чувство национальной чести и достоинства. В тот день мы были в Аушвице и в Биркенау. Когда видишь этот ужас, который творили нацисты, то выходишь и не знаешь, что надо сделать, чтобы подобного никогда больше не произошло... После этого мы приехали в бывший концлагерь Белжец и там увидели того, кто целовал нашего врага. Что ему делать в Белжеце?!
Когда я бил его, я мстил ему за всех евреев, я чувствовал себя посланником всех погибших!..
Потом спасенные в годы Катастрофы сказали мне, что этого недостаточно. Но эта моя маленькая война - крик души, доказательство того, что мы - в черных кипах - со своим народом...
- Мы говорим о еврейских ценностях … Что для тебя, как наставника волонтеров ЗАКА, настоящая любовь и настоящая ненависть?
- Любить того, кого ты знаешь и с кем тебя связывает личный интерес, - это не достижение! Любовь проверяется именно тогда, когда у тебя есть все причины не любить. Только тогда обнаруживается - она истинна или нет.
Когда мы возвращаемся с тяжелых катастроф, а солнце светит, и люди улыбаются, мы думаем, как мир несправедлив... Как солнце может продолжать сверкать после такого?! В опознании людей ты видишь, как молоды они были: утром встали и пошли на работу, а через час потом превратились в кровавое месиво... Ты вдруг видишь, как мир вокруг тебя мгновенно скукоживается, ибо ты понимаешь, что нет ничего постоянного в жизни. И тогда ты говоришь себе: "В конце концов, мы здесь очень короткий период - 60-80 лет. Это по законам природы. Но вопреки им может произойти внезапно всё что угодно. И если ты не оставил после себя что-то доброе, что ты делал вообще на этом свете? Жил, как животное, ел, пил, спал, размножался - и так каждый день? Но мы видим, что смерть уничтожает всех без разбору. И после смерти уже нет никакого смысла, нет ничего, кроме того хорошего, что ты успел оставить после себя.
Для нас, волонтеров ЗАКА, любить то, чего ты даже не знаешь, - это настоящая бескорыстная любовь к любому человеку. И это самая трудная любовь на свете. Но именно такой должна быть любовь - без личного интереса. И тогда, когда ты видишь человека, и тогда, когда от него остаются лишь кровавые куски. Это настоящая любовь через человека к Б-гу, который его создал....
ЗАКА - это бесконечные ЧП. Я уже не говорю о том, что при взрывах мы сталкиваемся не только с жертвами, но и с убийцей. И ты должен опознать и его. В любом случае он тоже человек. Только те, кто прошел через трагедии, в состоянии понять это. Вначале никто не хотел заниматься телами террористов. "Мы что, должны собирать его останки, изучать его кровь?! Да выбросить его в грязь, в мусор!". У меня прошло много времени, прежде чем я сумел объяснить коллегам необходимость разделять чувства, инстинкты и понятия о человеческом достоинстве вне зависимости от того, с какой стороны мы находимся. Дойти до уровня заботы о том, кто хотел тебя убить, - до этого надо было дожить! Я стал собирать останки террористов и приносить их в арабские семьи. Я стоял один перед нескрываемой ненавистью в их глазах, видел, что они плакали оттого, что недостаточно евреев убито!.. А мы раз за разом приходили к ним как гуманисты, приходили по своей воле, чтобы им, возможно, помочь!.. Это и есть настоящая любовь. Пропадает чувство ненависти, когда ты находишься на такой ступени, что начинаешь видеть в том, кто тебя ненавидел, просто человека. Может, кто-то назовет это душевной болезнью, а для меня это самое высокое восхождение к смыслу .
- Тогда что такое Человек для тебя, если все - даже злодеи - достойны любви?
- Человек - это мясо, удерживаемое только духом, душой. Душа должна решить: либо она творит добро со своим телом, либо зло. В тот момент, когда в человеке исчезает этот внутренний двигатель, пропадает необходимость в оценках . Б-г создал нас всех. Уважение к мертвым, кем бы они ни были, - это уважение к жизни и к ее Создателю. Любая душа должна быть предана земле. Иногда семьи террористов вполне хорошие, хотя их сын совершил зло. Мудрость в том, чтобы достичь состояния, в котором нет ненависти ни к кому. Если ты кого-то ненавидишь, ты превращаешься в автомат, в робота, ты начинаешь взвешивать, судить - это выводит из себя . Даже в то время, когда я был с "Нетурей карта" на демонстрациях, я был потрясен, сколько ненависти я видел в глазах своих, казалось бы, друзей. Сколько раз я был между теми и этими и получал удары с двух сторон! Я всегда был против ненависти. Я говорил, что разногласия в вере и споры о пути - не основание для ненависти. Действия, в которых теряешь самообладание, дешевы и бессмысленны.
- Неужели смысл жизни в том, чтобы наши враги нас полюбили?!. Ты действительно добивался этого?
- Не раз. Однажды раздался звонок из Лос-Анжелеса: врач из Ирака получил ранение глаз, и единственное место, где их могут спасти, - это Израиль. Я позвонил министру внутренних дел и попросил, чтобы этого иракца впустили в Страну. "Какая связь между иракским врачом и Иегудой Меши-Зехавом?" - удивился министр. "Его происхождение не важно для нас, - ответил я. - Если кто-то ранен, мы ему помогаем. Если кто-то нас зовет, мы должны перевернуть мир, но попытаться помочь". "Что это нам даст?" - стал взвешивать политик. "Я все время подключен к биперам и получаю сообщения то о взрывах, то о самоубийствах, то о дорожных катастрофах. Но я ни разу не спросил себя, а что это мне даст".

(Для Иегуда Меши-Зехава реакция любого человека на зов беды - тест на духовную прочность , знак подлинной нерасчетливой, бескорыстной человечности. К тем своим ученикам, которые не проходят этот главный для него экзамен, он беспощаден).

- В конце курса "Первая помощь" я задаю каверзные вопросы: "Что остановит тебя, чтобы не оказать первую помощь?". Один говорит: "Шабат", другой - "Красный свет светофора". Такие вылетают у меня сразу. Если у тебя есть хоть что-то, что остановит перед спасением жизни, ты не можешь быть в ЗАКА!
Однажды я был среди раненых и услышал крик командира: "Выйдите оттуда, там еще остался динамит!". Я даже не обратил внимания. Я сказал себе: вскочить - спасать себя или попробовать помочь тому, кто еще живой, но запутался в железе? Это момент, который выглядел вечностью. Но я вообще не думал - я был готов заплатить за чужую своей собственной жизнью...
Я рассказал об этом министру. Он дал мне добро на въезд иракского врача. В больнице "Хадасса" ему помогли. Было много об этом публикаций. Выяснилось, что зять этого врача - консул Ирака в ООН. Так что смысл был! Но я об этом не думал...
Народ Израиля заплатил достаточно тяжелую цену за ненависть - разрушение Второго Храма, рассеяние... Если бы мы были объединены! Написано в Книге Пророков: ненависть расстраивает военный ряд, а любовь выравнивает и усиливает его. Нет мудрости в ненависти. Мудрость в том, чтобы хранить любовь.
- Твои слова для многих русскоязычных евреев - звук пустой, так-как ты для них - черный хареди. А если у тебя есть пейсы и ты ходишь в белых носках и штраймл, как ходили наши предки многие столетия в галуте, ты, скорее всего, паразит, который не служит в армии и не защищает Страну. Для многих иудеев из бывшего СССР ношение длинной юбки, соблюдение шабата - знак чего-то недоразвитого. Что ты думаешь о религиозных евреях?
- Прежде всего, думаю, что "русские" правы. Если еврей что-то носит или чего-то не носит, это не означает, что он - лучше. Внешность - это вообще не главное. Сказано в "Пиркей Авот": "Никогда не смотри на кувшин, но на то, что внутри него". Иногда ко мне приходят домой светские люди и просят кипу , чтобы уважить меня. Но я говорю, что я могу ради них снять кипу. Я уважаю каждого таким, каков он есть. Я уважаю человека за то, что он, прежде всего, человек. Я смотрю в глаза, в душу - там правда. Нет никакого смысла во внешнем одеянии вообще. Я знаю религиозных, у которых есть пейсы и борода, но они самые большие преступники. И есть у меня множество друзей, которые вообще не знают, что такое религия, и это святые люди. Так что есть правда в том, что "русские" плохо думают о религиозных.

(Иегуда - человек непредсказуемый. Его отрицательная реакция на братьев по религиозному миру была для меня совершенно неожиданной. С другой стороны, именно он, как тот, кто доказал уже не раз свою веру не столько словом молитвы, сколько делом бескорыстного спасения сотен душ, оказался для меня образцом верующего иудея, знающего цену жизни и умеющего бескомпромиссно и бесстрашно продолжать ее защищать).

- Я понимаю, кто есть кто, и меня уже ничем не обманешь: я видел всё. Люди могут жить сотни лет и не пережить того, что пережил я... Только цунами в Таиланде чего стоит - 300.000 погибших. В сознании не укладывается. Мои волонтеры- люди печальные. Ты связан на Земле только с тем, что приносит отчаяние и скорбь. И тогда ищешь радость даже в малом. Но у Ангела Смерти нет плана, они работает днем и ночью, и ты все время погружен в диалог с ним. Если ночью хотя бы в течение получаса у меня не звонил телефон - это знак того, что что-то ненормально. Ангел Смерти работает 24 часа в сутки - смерть в природе в порядке вещей. Я проверяю сообщения всегда, даже за границей - инстинктивно. Иногда я выезжаю на отдых, слышу пение птиц, смотрю на море, хочу отключиться, но окружающие спрашивают меня только о том, что случилось. Это нечто, что в тебя вошло так, что убежать от этого уже невозможно.
Мы же хотели построить что-то маленькое для помощи. Мы не думали, что будем работать 24 часа в сутки, жить вокруг стрелки времени. И вот прошло уже 16 лет, и ты сыт этим по горло. А какую цену мы платим семьей! Каждый из нас хочет вернуться и принести хорошие вещи домой, а не мертвых! Но они проникают помимо твоей воли. В начале нашего пути - в это трудно сейчас поверить! - возвращаясь домой на "скорой помощи", я не заметил, что посадил своих детей рядом с пакетами с кусками тел погибших. Только потом я вздрогнул, когда понял, насколько я был невнимателен к близким своим. У меня есть пятилетний сын. Его первые слова, которые он сложил из кубиков, были: "Мой папа - Меши-Зехав и ТЕЛА!". Я спросил его: "Что за тела?" И сын, этот крошка, ответил:"Ну, те, о которых ты заботишься при взрывах...". Мне было больно это слышать от малыша. Я не уберег его...

(Иегуда на минуту остановился, ему трудно продолжать. Плата собственными детьми за чужую боль - самая высокая, на какую способен еще человек. Еще раз я убеждалась, насколько его героизм - непоказной, органичный. Он не может дома вести себя иначе: весь мир - его дом, и в нем каждая былинка благословенна, пока она цветет... Вероятно, только волонтер ЗАКА, ежедневно прикасающийся к трагедии, может так остро ощущать свою ответственность за все живое. Вполне в соответствии со святыми текстами: "Как прекрасны шатры твои, Яаков!...").

- У нас, волонтеров, есть жажда жизни. Когда возвращаешься после... домой, разговариваешь с Создателем и просишь только об одном: "Дай мне любить всё, что еще существует: цветок, кота, дерево, человека!". Ибо ты только что видел и знаешь, во что это может превратиться. И ты хочешь наслаждаться каждой минутой, в которой люди еще существуют и дышат! Абсурд - ты находишься в самом низком, наипечальном месте, но именно поэтому у тебя возникает страсть к наслаждению всем живущим, жажда единения с ним. Потому что завтра в этой ситуации можешь оказаться либо ты сам, либо человек, с которым ты сейчас беседуешь... Ты всегда должен помнить, откуда ты пришел и куда идешь. Сколько бы мы ни шумели, каждый может оказаться в мешке. Крайности сознания - абсурдны, но это - полюсы моей жизни...

- Все понимают, что быть волонтером ЗАКА, тем более - руководить этой организацией - психологический пресс, который далеко не всем по силам. Вероятно, поэтому вся ЗАКА побывала на Масаде... Зачем вам надо было туда взойти?
- Поддерживать сотни волонтеров очень трудно. В конце концов, это обычные люди, которые работают или учатся, но оставляют все и мчатся туда, где случилась трагедия. Есть волонтеры, которые делают это с вдохновением, иногда из чувства долга, некоторых ведет заповедь. Это хорошо в начале, но когда это становится рутиной, выдерживают не все. Для меня, как главы союза, важно сохранить их душевный покой, защитить психику. К нам приезжают со всего мира ученые - изучать нас, так как нигде в мире нет союза людей, которые все время занимаются погибшими.
Я получил письмо из Британии из университета, в котором ученые подтвердили, что, вопреки всем нормам, волонтеры ЗАКА более защищены от посттравматического шока, чем обычные израильтяне. А я по ночам не сплю от страха необратимого вреда, которому могут быть подвержены мои волонтеры. Психологи не знают, как лечить человека, который все более погружается в эпицентр трагедий. Невелика заслуга управлять ими: тебя снимают в кино, ты получаешь награды... Но как сохранить их душу в трагической обыденной рутине? У людей есть естественные рефлексы, они возвращаются домой… Чтобы дать им силу выдержать, ты должен на основе веры найти мотивацию их деятельности. И там, где ужаснее всего, должна быть самая высокая мотивация.
Крепость Масада - это символ евреев, которые были готовы заплатить по самому высшему счету за свою веру. Это были люди, которые два года держались после разрушения Второго Храма. Они совершали свою работу и заплатили жизнью за свои убеждения. С моей точки зрения это то, что объединило Масаду с волонтерами ЗАКА - подтверждение того, что всегда в нашей истории есть люди, которые ради веры готовы пойти в самые далекие и в самые тяжелые места! Правда, были и такие, кто пытался убеждать других, что надо мстить, а не кончать жизнь самоубийством. Иудаизм ценит жизнь, а не смерть. В еврейской традиции не принято поклоняться смерти, наоборот - надо боготворить жизнь. Но мудрость не в том, чтобы верить в то, с чем тебе удобно - просто кайф, радуйся... Настоящая проверка мировоззрения, момент истины, наступает именно тогда, когда ты должен за это заплатить по самому высокому счету. Масада более всех мест на земле символизирует единство веры и платы за нее - и в этом естественная связь героев Масады и волонтеров ЗАКА.
- В 2004 году Союз ЗАКА был представлен на Нобелевскую премию. В чем послание ЗАКА всему миру, ведь это не только еврейская идея?
- ЗАКА несомненно уменьшила уровень ненависти к религиозным в Израиле. Уже гораздо меньше людей считают их паразитами. ЗАКА совершила революцию ценностей и вошла в круг избранных, в сердце согласия, которое уважают все. Однако я видел в ЗАКА более высокий смысл - привести религиозных, отрицавших страну, в эпицентр действий во имя бескорыстного ей служения. В результате этот харедимный союз хорош для всех. Я приглашен во множество комиссий в Израиле и за рубежом - в Америке, Турции, Франции, на Украине, в Англии, - во всех тех странах, где ломают головы, как создать на местах нечто подобное. И это будет создано - мы только в середине пути.
Во время Второй Ливанской войны не было ни одного человека на Севере, который бы не соприкасался с нашим штабом "Исраэль беяхад" - "Все вместе - - это Израиль". Тут были и моряки, и кибуцники, и харедим. Сейчас у нас есть волонтеры, представляющие разные срезы общества, и нет союза более прочного и сближающего людей, чем ЗАКА. Отсюда и наше послание миру. Мы приходим оттуда, где кончаются все споры, и надо только воздать уважение мертвому, даже террористу. Смерть объединяет всех.
Был документальный канадский фильм, в котором показаны кадры, как арабы используют тела мертвых для пропаганды, в отличие от евреев, которые оказывают мертвым почести. В качестве примера привели ЗАКА. Я знаю, что везде, где мы собирали останки тел, мы из уважения подключались к иной вере. Я на связи и с арабскими шейхами, и с кардиналами Ватикана. Если где-то, где хотят сжечь или вскрыть человека, возникают проблемы, мы приезжаем - и все споры закончиваются. Да, между нами - евреями и арабами - были войны. Но смерть - это граница, где кончается ненависть и возникает уважение каждого. Ибо мы все - из одного источника. Это понятие пришло от евреев, поэтому и зовут нас, и принимают то, что мы делаем, "...так как из Сиона придет Тора!"
Есть страны, богатые нефтью, алмазами, золотом. У нас, евреев, есть только одно - моральные заповеди. Наша история - тому пример. Почему произошла Катастрофа? Немцы хотели быть ведущими и по "морали" во всем мире.Они знали, что есть только один народ, который лучше его. Война с евреями была войной моральных ценностей. Они объявили себя защитниками животных, но стали давить живых людей. Они надели маску высокой морали. Но их подлинное лицо приоткрылось там, где была первоначальная ложь. Отсюда их ненависть - от зависти к естественной первоначальной морали евреев. Они знали, что наша Тора - это закон во имя жизни, а не смерти. Тора евреев гуманна, а не фанатична. И если мы сможем толковать ее без личных интересов, то увидим, что начало всех начал - в милосердии Авраама Авину. Единственное, что надо непременно знать из всей Торы, - это как помочь друг другу. Всё остальное вторично. Создателю нужны не наши обряды, а действия во имя Добра. Если кто-то что-то дал - скажи спасибо, ибо все построено на том, что один помогает другому, так как мы равны перед той точкой, куда все приходят. Наша общая цель - построить мир милосердия (хесед). У Каина и Авеля было всё - тебе половина и мне половина. Но в тот момент, когда возник искаженный взгляд на другого, исчезли логика и чувство справедливости, тогда и целого мало - смерть завершает это безумие. Но если есть доброта в душе, желание дать, заботиться, ты знаешь, что такое быть совершенным Человеком, тогда весь мир твой! Помогать, думать друг о друге возможно не только у нас, но на всей планете. В этом, вероятно, и есть причина того, почему ЗАКА была представлена на Нобелевскую премию.
- Каково твое послание арабам как братьям?
- Мы на самом деле верим, что Эрец Исраэль - наша земля по праву веры, а не по праву силы. У мира есть Хозяин, который решил кому-то дать эту землю. Есть договор с тем, кто сдает квартиру. Эта земля дана нам на определенных условиях, но она нам не принадлежит. Только если мы выполняем условия договора - законы данной Им Торы, Его заповеди, то она наша! Иначе хозяин квартиры может снова выгнать нас отсюда. Другого права, кроме ТАНАХа, на Эрец Исраэль у нас нет. Арабы живут здесь всего 700 лет. Иерусалим был создан за тысячи лет до рождения Мухаммада. Если бы спор был настоящий (на основе истории, доказывающей нашу веру), нас уважали бы больше. Они становятся убийцами, потому что мы соотносим себя не с истиной, а с ложной рациональной временной суетой, которая вызывает лишь ненависть. 30 лет нас учили, что поселения - наше богатство для защиты границ. Вдруг из-за чьего-то кресла в правительстве поселенцы превратились во врагов, опасных для существования Израиля. Вожди готовы продать евреев, чтобы арабы их больше уважали. Но главный закон продажи - ты должен верить в свою продукцию. Но если твои вожди не верят в ценность Эрец Исраэль - о чем можно говорить?
Тем не менее, я хочу сказать арабам: вы хорошие, и мы можем с вами объединиться...
- Как? Они нас убивают, а мы должны их понять, посочувствовать?
- Не дай Бог! Змею надо раздавить. Каждый, кто убивает еврея, должен заплатить за это! Но они прекратят нас убивать, когда увидят, что мы сильны духовно. Огромная Россия закончилась без веры без единого выстрела. В 1973 году , когда мы думали, что непобедимы, схватили нас аж до нижнего белья... Мы можем быть сильны только нашей верой в наш "продукт". Только тогда, когда увидят, что нас нельзя сдвинуть ментально, тогда мы будем сильны и в военном плане. Когда ты идешь воевать, дух твой должен быть един вместе со всеми , кто рядом. Когда евреи во времена Моисея пошли воевать без веры, они пали...
- Твоя вера совместима с арабским присутствием здесь? Что бы ты сказал арабам в момент получения Нобелевской премии мира?
- Мы здесь, так как это, на самом деле, наше. Мы были здесь до вас и будем после вас. У вас не получится сдвинуть нас отсюда, потому что это место связано изначально именно с нами, а не с вами. Эта земля - часть наших органов, нервов и жил. Эрец Исраэль - это мы!
Но только тогда, когда так будут думать все евреи, арабы не смогут с нами воевать.
- А что бы ты сказал тем, кто слаб душой и многого еще боится?
- Мы в коридоре времени. То, что ты успел на ярмарке жизни, с тем ты и придешь потом домой. Суть - в восприятии конца. Если ты борешься с Ангелом Смерти, твои выстрелы напрасны - он сильнее. Только добро твоих рук может его победить, и тогда нет страха. В человеке больше разума, чем у животных, и ему решать - жить как скотина или как личность. В нас есть доброе и злое начало. Последнее и есть Ангел Смерти. Он живет в каждом , он хочет, чтобы мы грешили и забыли про душу... Добрые дела - это наша война с Ангелом Смерти. Я его давно уже не боюсь...
- Иегуда, я связана с еврейской культурой, с театром, литературой, живописью... Мне очень тяжело слышать от верующих выражение: "Нет культуры кроме Торы". Ты с этим согласен?
- Талант - Божий дар. , но он только инструмент, все зависит от того, чем мы его наполняем. В Освенциме оркестр играл прекрасную музыку, сопровождая людей в газовые камеры. А Гитлера вдохновляли на преступления гениальные оперы Вагнера. Все зависит от наполнения прекрасного, от цели, понимания, во имя чего дан тебе талант! Харедим, окрасившие веру в черно-белый цвет, виноваты. Религия не должна быть печальной. Если человек знает, зачем живет, если он духовно счастлив, все краски мира - для него! Важно только понять, где ты находишься между Злом и Добром...