XIV
-Только то, что у Филиппа был повод возненавидеть брата и даже убить его.
-Правда? Тогда он должен был быть полностью уверен, что я назначу наследником его. Ведь и тебе и ему известно, что усыновление юридически оформлено не было. Я не являюсь официально его матерью, как и мой покойный муж не был отцом Славика по документам. Насколько я знаю, Фил не является моим наследником по закону.
-читать дальшеСовершенно верно, - подтверждает нотариус слова женщины. – Он не получит ничего, если не будет оформлено завещание на его имя.
-Но ты же собираешься сейчас это сделать, - говорит Горлов.
-Мальчик мог просчитать такой ход событий
-Филипп давно знает о завещании, - возражает Людмила Михай-ловна, - я с ним на эту тему говорила еще до подписания документа, и он был согласен с тем, что только Славик может возглавить фирму и позаботиться о нем. Поэтому, Казимир Янович, я хочу, чтобы Вы составили новое завещание, по которому единственным моим наследником будет назван Зиборов Филипп Денисович – мой младший сын. Более того, завещание должно содержать условие, что в случае его смерти, все перейдет его законному ребенку или государству, если к тому времени у Филиппа не будет детей. Это является законным, Казимир Янович?
-Абсолютно, никаких сомнений.
-почему ты это делаешь, Люда? – спрашивает, молчавший до сих пор Сергей Маратович.
-Я хочу обезопасить Филиппа, - решительно отвечает Зиборова.
-Если Славик погиб из-за денег, а я не исключаю такую возможность, то убийца не будет покушаться на жизнь Филиппа. Это будет просто невыгодно.
-Но ведь причина убийство может быть совершенно иная, - пред-полагает Шулепов. – Насколько мне известно, от Антона и Анаиды у Филиппа были и другие основания ненавидеть брата.
-Это говорится обо мне? – Рита не может сдержать возмущения.
-Зачем же ему было ждать столько времени? Вы считаете, что Фил мог убить брата, узнав, что у нас будет ребенок? Это такая глупость, что и думать о ней не стоит. Если бы Фил был способен на убийство, то он грохнул бы меня, а не брата. Он Славика любил. А вот Вы это говорите именно потому, что Людмила Михайловна его считает наследником, а не Вас. Прав был Славик, когда говорил, что Вы сюда явились не без задней мысли.
-Не надо так горячиться. Риточка! Я просто хотел сказать, что Люде не стоит так торопиться с подписанием такого важного документа – вот и все, - пожимает плечами Шулепов.
-А что собственно тебя не устраивает, Сережа? – включается в разговор Зиборова. – Может ты и в самом деле рассчитывал на другое, а Славик тебе мешал?
-Ага, значит, ты допускаешь мысль, что я мог убить собственного сына? Тогда, прости меня за смелое предположение, почему этого не могла сделать ты? Я-то был в ванной, а ты свободно могла выйти из комнаты – кабинет то рядом. Мотивы могут быть самыми разными, а этим завещанием ты просто прикрываешься – оно твое алиби. Раз Славика убили из-за денег – значит, это сделала не ты. Умно – ничего не скажешь.
-Мерзавец! – кричит Людмила Михайловна. – Славик говорил, что люди не меняются, и был абсолютно прав! Жаль, что я ему не позволила выкинуть тебя из этого дома через секунду после твоего появления.
-О, я с удовольствием его немедленно покину – Шулепов встает со стула.
-Нет уж, дорогой кузен, - преграждает ему путь Горлов, - придется
тебе остаться в нашей компании. Ты не забыл, что следователь просил нас побыть некоторое время вместе?
-Да плевал я на его просьбы! – хрипит Сергей Маратович, пытаясь оттолкнуть от себя двоюродного брата.
-Сядь, Сергей! – говорит Анаида тоном, не терпящим возражений. – Сядь, иначе у нас будет повод думать, что ты хочешь скрыться с места преступления. Чего ты так разволновался? У тебя же, насколько я понимаю, стопроцентное алиби. В момент выстрела ты был в ванной, и попасть в кабинет мог, только пройдя через спальню Людмилы. Ты бы это обязательно заметила да, Людочка? – обращается она к хозяйке дома.
-Конечно, - Людмила Михайловна несколько смущена. – Только я буквально на минутку выбегала в туалет в конец коридора – мой то был занят. Мне даже кажется, что я слышала шаги или в коридоре или на лестнице, но я не уверена.
-А это было до выстрела или после? – интересуюсь я.
-Я вообще его не слышала, - прижимает Зиборова руки к груди. Может из-за ракет, а может из-за шума воды в ванной. Но, когда я выходила из туалета Рита уже ругалась с Филиппом в холле.
-А почему же Вы не спустились вниз?
-Надя, я же была в пеньюаре, как я могла расхаживать по дому в таком виде.
-А в коридоре горел верхний свет?
-Нет, только ночник над окном. Это я помню точно.
-А Вы не заметили света под дверью кабинета или в комнате Риты и Славика?
-Я не обращала на это внимание – старалась быстренько промелькнуть по коридору, чтобы не попасть кому-нибудь на глаза, особенно Славику. Я же не знала, что он уже направился искать, это чертово яблоко, иначе вообще бы из спальни не вышла.
-Вот хохма, - смеется Женя. – Она боялась, что сын узнает о ее шашнях с бывшим муженьком – просто умора! А вот вам и мотивчик - Славик увидел полуголую мамашу, а она его во избежание скандала взяла и застрелила.
-Заткнись ты, шлюшка малолетняя, - резко говорит Рита. – Даже ежу понятно, что даже если бы Славик застал Людмилу Михайловну в коридоре, то он не пошел бы в кабинет, а набил бы морду своему папочке.
-Прелестно вы провели прошлую ночь – говорит совершенно ошарашенный нотариус, о присутствии которого все напрочь забыли.
-Но, если Вы не возражаете, Людмила Михайловна, я бы хотел составить документ, о котором шла речь, да поехать потихонечку домой. Где я могу это сделать, пока Вы беседуете с родней?
-Идите в библиотеку, - предлагает Веня.
-Нет, нет, лучше мы все туда пойдем, а Казимир Янович здесь поработает, - решает Зиборова.
-Очень хорошо, - соглашается нотариус и начинает доставать из своего кейса какие-то бланки, а мы гуськом направляемся в библиотеку.
-Я не хотела, чтобы он видел на диване следы крови, - объясняет мне Людмила Михайловна. – А то он от испуга не сможет вести машину. Надо сказать Вене – пусть накроет чем-нибудь этот диван – смотреть страшно.
-Я все сделаю, - говорит вездесущий повар, - а потом приготовлю обед.
-Хорошо, Венечка, только я сомневаюсь, что сегодня кто-то захочет обедать, - вздыхает Зиборова.
Уже в библиотеке Людмила Михайловна обращается ко мне:
-Надя, повтори еще раз, что должен подписать Филипп, чтобы у Риты не было неприятностей.
-Заявление о том, что он согласен на примирение и просит не возбуждать в отношении нее уголовное дело. Но это возможно только при условии, что его ранение не будет отнесено к разряду тяжких.
-На этот счет меня врачи более или менее успокоили. Я даже намерена привезти его домой, если медики позволят.
-Было бы хорошо, - говорит Женя, а то без Фила скучновато.
Рита бросает в ее сторону возмущенный взгляд и даже собирается что-то сказать, но в это время слышна трель звонка у входной двери.
-Будем надеяться, что это следователь, - с некоторым облегчением говорит Анаида.
Она не ошиблась – через несколько секунд в библиотеку заходит Борис Борисович:
-Здравствуйте граждане. Ну, как вы себя сегодня чувствуете?
-Прелестно! Прелестно! – отвечает за всех Женечка, - явно копируя нотариуса.
Ее выходка вызывает улыбку даже на лице Людмилы Михайловны.
-Сегодня у вас настроение получше, поэтому я надеюсь, что мы сможем плодотворно сотрудничать, - с удовлетворением замечает следователь. – Иволгина я уже послал за Вашими соседями, и когда они придут…
-Когда они придут, то трупов окажется значительно больше, - перебивает его Анаида, - третий раз за сутки беспокоить людей – они же озвереют и разорвут нас!
-Ничего, ничего. Не надо беспокоится, - добродушно говорит Дымчук, - Андрей объяснит им, что помогать органам прокуратуры – это долг каждого сознательного гражданина. Для начала, я попрошу всех предъявить свои документы. Если у кого-то из вас, их с собой нет, то принесите, пожалуйста, сюда паспорта. А потом я вас познакомлю с очаровательной женщиной Светланой Петровной. Это наш сотрудник, она любезно согласилась приехать сюда с нами, чтобы снять отпечатки ваших пальчиков.
За паспортами отправляемся только я и Женя, у остальных документы с собой.
Возвращаемся мы быстро и успеваем услышать вопрос Шулепова:
-Зачем надо снимать отпечатки пальцев, я понимаю, но для чего вам опять понадобились Кузнецовы? – смотрит он на Дымчука.
-Необходимо произвести осмотр помещения, то есть всех комнат, а закон требует, чтобы это было сделано в присутствии понятых, - охотно объясняет следователь.
-Обыск, – удивляется Анаида, - а что интересно вы собираетесь найти? Ведь пистолет вы уже забрали.
-Видите ли, уважаемая, - Борис Борисович мельком заглядывает в паспорт Горловой, - уважаемая Анаида Жоржевна, существует определенная процедура проведения следственных действий. Кроме того, хочу заметить, что будет произведен не обыск, а осмотр комнат, причем с обязательным участием гражданина, занимающего то или иное помещение. Позвольте и мне задать Вам вопрос.
-Пожалуйста! – Анаида сама любезность, хотя по ней заметно, что разговор ей явно неприятен.
-Вы сейчас назвали, найденный в кабинете браунинг, пистолетом. Означает ли это, что Вы знакомы с системой огнестрельного оружия?
-А как, по-вашему, я должна была его назвать, пулеметом или сразу атомной бомбой?
-Зачем же так утрировать. Вы же не сказали, что это был револь-вер.
-Я сказала первое, что пришло мне в голову. А пистолет от револьвера я не отличу, если именно это Вас интересует.
-Там уже привели Кузнецовых, - говорит, входящая в кабинет Женечка. – Они жутко злятся, что им не дали выспаться. Зачем было беспокоить людей, не понимаю.
-Они будут понятыми при обыске твоей комнаты, - язвит Рита.
-Только в моей?
-Нет, - успокаивает Женю следователь. Мы осмотрим все комнаты.
-Зачем это надо? – не перестает возмущаться Женя, - кого могут заинтересовать мои личные вещи? Как только милиции не стыдно везде совать свой нос и копаться в грязном белье!
-А кому должно быть стыдно, барышня, нам или тому, у кого белье грязное? – осаждает ее Дымчук.
-Да я просто так сказала, - мгновенно сдается Женечка, - ищите, что вам надо, я не возражаю.
Дверь библиотеки открывает мой старый знакомый Никита Клеверов:
-Борис Борисович, за ночь тут образовался новый персонаж, - он пропускает в комнату нотариуса.
-Юноша, - басит Казимир Янович, - я уже вам пояснил, что я прибыл сюда сегодня утром по настоятельной просьбе Людмилы Михайловны Зиборовой. Вы же видели мои документы и смогли убедиться, что я имею честь работать нотариусом. Имейте уважение к профессии. Между прочим, в путешествии через Атлантику самого Колумба сопровождал некий Эскаведо – мой коллега. Он и составил акт об открытии новых земель.
-Эту интересную истории Вы нам поведаете в следующий раз, - останавливает Зиборова словоохотливого Анчича.
Тем временем, следователь, изучив документы Казимира Яновича, обращается к хозяйке дома:
-Вам срочно понадобился нотариус в связи с тем, что произошло прошлой ночью?
-Да, - коротко отвечает Людмила Михайловна.
-А могу я поинтересоваться, чем вызвана такая поспешность?
-Нет, - так же односложно говорит женщина.
-Убедились? – Анчич протягивает руку за своими документами, - я могу быть свободен?
-Да, спасибо, - Дымчук возвращает ему паспорт и удостоверение.
-Прелестно, прелестно, - бормочет нотариус и направляется к двери .
-Казимир Янович! – останавливает его Зиборова, - Вы сделали то, о чем я Вас просила?
-А, разумеется. Осталось только подписать и заверить документ. Вы позволите нам завершить свои дела в гостиной? – спрашивает он Клеверова, стоящего около входа.
-Пожалуйста, - Никита освобождает дорогу Зиборовой и Анчичу.
-Клеверов, как только гостиная освободится, проводи туда Светлану Петровну – пусть она подготовит все для дактилоскопии, - командует Дымчук.
Кивнув головой, Никита исчезает, а Людмила Михайловна, вер-нувшаяся к нам, говорит:
-Анчич уехал, просил прощения за то, что не смог с вами лично проститься.
-Как это мило с его стороны, - говорит Анаида. – Обязательно при случае воспользуюсь его услугами.
-А Вам, Людмила Михайловна, просил передать привет сыночек, - говорит следователь, - он явно пошел на поправку.
-Вы все-таки добрались до мальчика! Я же просила его пока не беспокоить. Как только можно быть таким бессердечным!
-Зачем же так волноваться? Медики разрешили мне с ним побесе-довать, потому, что его здоровью уже ничего не угрожает.
Рана действительно глубокая, но он не успел потерять много крови и теперь быстро идет на поправку. Возможно, уже завтра Филиппа Зиборова можно будет забрать из больницы. Только врачи вселили в меня сомнения – они говорят, что невозможно получить такое ранение, неосторожно обращаясь с оружием. Характер и глубина раневого канала говорят о том, что к оружию прилагалось значительное усилие. Иными словами, Филиппа Зиборова ударили клинком.
-Это сделала я – поднимается со своего места Рита. – Только я не ударила его, а просто бросила в Фила этот нож. Я думала, что он увернется, а он не смог.
-Это что у вас новогодние развлечения такие? – интересуется следователь.
-Нет, мы немного повздорили, и так получилось, - невнятно объясняет Рита.
-А почему же Зиборов категорически настаивает на том, что порезал себя сам?
-Я его об этом попросила, - лжет Маргарита, - я же жена его по-койного брата – вот он меня и жалеет. Кроме того, Филипп знает о моей беременности, поэтому и согласился, по моей просьбе, скрыть от вас правду. Простите нас!
-А Вы, значит, решили признаться? Совесть замучила?
-Но вы же все равно не поверили в то, что сказал Фил, а Надя сказала, что мне ничего не будет, если Филипп меня простит.
-Я имела в виду положение статьи семьдесят шестой уголовного кодекса, - спешу пояснить я. – Лицо освобождается от уголовной ответственности, если оно совершило преступление впервые и примирилось с потерпевшим.
-Понятно, - реагирует на мои пояснения Дымчук, - Это, конечно, хорошо, что у Шулеповой есть в друзьях адвокаты, но я надеюсь, Надежда Николаевна, Вы не забыли о том, что все зависит от того, насколько быстро поправиться потерпевший.
-Нет, не забыла. Но на это счет Вы нас только, что порадовали.
-Я тоже желаю этому молодому человеку скорейшего выздоровления, но меня озаботил другой факт, граждане, - продолжает следователь. – Меня насторожило то обстоятельство, что вчера вы все пытались скрыть от меня правду. Знаете, Монтень однажды сказал:
«Если язык однажды свернул на путь лжи, то невероятно трудно возвратить его к правде».
-Простите нас, Борис Борисович, - произносит Людмила Михай-ловна, - но постарайтесь нас понять. Славик убит, Филипп ранен – нам хотелось защитить Риту.
-Но если вы будете со мной правдивыми, то мы никогда не пой-мем, кто совершил убийство, - возражает Дымчук. – В этом деле показания свидетелей имеют огромное значение. Конечно, экспертиза установит время и причину смерти Вячеслава Шулепова, но своей ложью вы мешаете следствию. Я понимаю, когда лжет убийца, стремящийся уйти от ответственности, но, когда это делают невинные люди – это парадокс. Я считаю, что этим они помогают преступнику. Будем считать, что все поняли, поэтому перейдем к осмотру комнат. Не хочется дольше задерживать Кузнецовых – их терпение имеет границы. Давайте, Людмила Михайловна, начнем с Вашей спальни.
Зиборова в сопровождении следователя покидает библиотеку.
По очереди мы все проходим эту малоприятную процедуру. Настает и мой черед. Я, Дымчук, оперативник Иволгин и понятые заходим в мою голубую комнату.
-Надежда Николаевна, - предлагает следователь, - покажите вещи, принадлежащие лично Вам.
Я открываю шифоньер и достаю из него свои вещи.
-Ой! Опять кровь, - показывает на мое платье Кузнецова. – Я больше не могу, в этом доме все залито кровью. В кабинете, в библиотеке, на ноже, на костюме этой рыжей девочки – везде кровь, даже здесь, - причитает она.
-Иволгин, бери образец для экспертизы – распоряжается Дымчук.
-Зачем? – удивляюсь я. – Я думала, что у вас нет сомнений в том, что на ноже и на наших с Женей нарядах кровь Филиппа, как собственно и на диване в библиотеке.
-Надежда Николаевна, Вы же юрист и должны понимать, что проверить принадлежность крови необходимо. Вот Ваша подруга Женечка сознательно отдала свой костюм для проведения экспертизы, - говорит Борис Борисович.
-Если Вы считаете нужным, берите и мое платье – все равно я его больше не собираюсь одевать, да и кровь не отстирается.
Иволгин упаковывает мой наряд в пакет, приговаривая:
- Сразу бы так! А то зачем, да почему. От полноты чувств он так встряхивает пакет, что полиэтилен не выдерживает и его содержимое падает на пол. Оперативник поднимает платье и туту же сообщает следователю:
-Борис Борисович, у нее под кроватью какие-то коробки.